-
АМЕРИКА ВЪ РОССІИ.
Автор Немирович-Данченко Василий Иванович
-
- На другой день съ ранняго утра я уже отправился на заводъ.
- Шумъ воды въ шлюзахъ, свистъ машинъ, грохотъ паровиковъ и трескъ раскаленнаго чугуна подъ ударами молота -- опять охватили меня отовсюду цѣлымъ хаосомъ звуковъ, но теперь я уже привыкъ къ нимъ. Они всю ночь проникали ко мнѣ въ комнату черезъ запертыя окна,-- слухъ уже нѣсколько притупился.
- -- Съ чего мы начнемъ?-- обратился ко мнѣ молодой техникъ, вызвавшійся сопровождать меня по Людиновскому лабиринту.
- -- Съ домны, я полагаю.
- -- Значитъ въ литейный цехъ?
- -- Что такое?
- -- У насъ заводъ весь дѣлится на цехи: литейный, мѣднолитейный, кузнечный, клепальный, слесарный, столярный и котельный. Въ литейномъ, куда мы съ вами пойдемъ сейчасъ, отливаютъ разныя машинныя части для подвижнаго желѣзно-дорожнаго состава и земледѣльческихъ орудій, посуду и разныя другія вещи.
-
- Въ этомъ отдѣлѣ одинъ локомобиль въ четырнадцать силъ работаетъ, двѣ доменныя печи перевариваютъ въ своихъ каменныхъ утробахъ каждая по 1.000 пудовъ руды, флюса и массы дровъ и угля, пять вагранокъ горятъ и день и ночь, вмѣщая въ себѣ до 300 пудовъ чугуна каждая, три газовыя печи, куда заразъ бросаютъ по 230 пудовъ, а на всѣ 690, и сверхъ всего этого посредствомъ подъемнаго ворота дѣйствуетъ ручная формовальная машина. Рабочихъ въ этомъ отдѣленіи тоже немало. Два мастера заправляютъ 230 литейщиками, 24 ихъ подручными, 40 учениками, 96 женщинами и 120 чернорабочими. Въ здѣшнихъ домнахъ производится прямо отливка чугуна въ издѣлія, что сберегаетъ много топлива; часть же чугуна отливается въ такъ-называемые штыки для передѣлки въ желѣзо. Отливки между собою очень различествуютъ: иногда сразу отливается вещь въ 2.000 пудовъ вѣсомъ и тутъ же льются горшки, стѣнки которыхъ немногимъ толще писчей бумаги.
-
- Руду сюда везутъ изъ Устовъ по желѣзной дорогѣ; на верхъ къ домнамъ она подымается въ маленькихъ корзинахъ подъемными машинами до проволочному воздушному пути. Тутъ рыжія и ржавыя массы руды сначала сбрасываются въ обжигальныя печи, за которыми возятся, мѣшая въ нихъ руду, бабы, обожженныя, всѣ въ поту, усталыя до-нельзя, сплошь покрытыя грязью.
- -- Трудна ваша работа,-- невольно проговорилъ я, вглядываясь въ эти истощенные организмы, въ эти поблекшія лица.
- -- Не дай Богъ, панночекъ! Хуже нашей работы нѣтъ.
- -- Что же получаете вы?
- -- Рублей семь въ мѣсяцъ заработать можемъ. Больше нельзя!
- Большой воротъ (колошникъ) забираетъ изъ обжигальной печи горячую руду въ колошу (корзину) и поворачивается съ ней прямо къ домнѣ. На Уралѣ весь этотъ трудъ совершается изморенными людьми. Тутъ за воротомъ смотритъ только одинъ рабочій. Колоша съ рудой останавливается надъ домной, устье которой горитъ слегка розовымъ красивымъ огнемъ. Въ немъ иногда мелькаютъ желтые языки, дымъ взрывается клубами вверхъ въ висящую надъ домной большую желѣзную трубу. Особый аппаратъ пока еще запираетъ пасть этой громадной печи. Около возится старикъ, тоже весь изможденный и измученный.
- -- Ворочайся, ворочайся, а больше сорока копѣекъ въ день не наработаешь,-- жалуется онъ, переходя надъ домной по перекладинѣ, устроенной отъ одного края къ другому.
- -- Совсѣмъ по нонѣшнимъ харчамъ даромъ служимъ!
-
- Колоша въ это время наполняется соотвѣтствующимъ количествомъ флюсовъ -- камней известковыхъ породъ, вмѣстѣ съ которыми плавится руда. Дѣломъ этимъ заняты мальчики, зарабатывающіе такимъ образомъ по 15 копѣекъ въ день. Работаютъ здѣсь двѣ смѣны, по двѣнадцати часовъ каждая. Къ домнамъ вверху проведены рельсы и по нимъ подкатываются въ вагончикахъ дрова.
- -- Ну, пора, ребята, начинай, начинай!
-
- Въ устьѣ домны конусомъ вверхъ торчитъ аппаратъ Паре. Онъ опускается и подымается по желанію. Сначала, по командѣ старшого, на него, въ домну, насыпаютъ руду, уголь и флюсъ. Грохотъ стоитъ въ эту минуту въ этомъ темномъ и мрачномъ сараѣ, затѣмъ поверхъ руды наваливаютъ дровъ и, сравнявъ все это вокругъ конуса, особымъ механизмомъ опускаютъ его внизъ. Понижаясь, конусъ показываетъ на нѣсколько секундъ внутренность этой каменной утробы, горящей тысячами огней, переваривающей чугунъ и шлаки. Клубы дыма и пыли отъ провалившейся руды и угля подымаются вверхъ; пламя взрывается туда же, точно въ догонку за этою пылью. Потомъ, когда дрова и флюсы уже внутри, конусъ опять подымается и запираетъ пасть этой колоссальной, съ четырехъ-этажный домъ вышиной, печи.
-
- Мальчики на минуту присаживаются отдохнуть. Бѣдные заморились совсѣмъ, таская корзины съ углемъ. Въ ворота этого сарая, выстроеннаго надъ домной, видно Людиновское озеро, весело сверкающее подъ солнцемъ; за нимъ -- лѣсъ, зелень, бѣлые домики слободы, отражающіеся въ водѣ.
- Каторжный трудъ!
-
- Пришлось переживать тѣ же ощущенія, что и на Уралѣ. Тамъ еще тяжелѣе рабочимъ. Тутъ они хоть не жарятся надъ огнемъ ничѣмъ не закрытой домны, какъ это имъ приходится выносить въ томъ горнозаводскомъ округѣ.
- -- Сколько тебѣ лѣтъ?-- обращаюсь я къ маленькому рабочему, отдыхающему рядомъ.
- -- Четырнадцать.
- -- Много ли же ты зарабатываешь здѣсь?
- -- Не мало... Шесть, либо пять рублей въ мѣсяцъ. Какъ приведется.
- -- Трудно?
- -- Работать надо! Наши всѣ работаютъ.
- Не успѣлъ договорить, какъ вдали послышался грохотъ.
- Издали подъѣзжали по рельсамъ вагончики съ дровами, надвинулись надъ домной и стали. У нихъ выдвинули дно и дрова повалились въ домну.
- -- Сколько каждый разъ идетъ дровъ?
- -- По четверти кубической сажени валимъ.
- -- Она страсть что жретъ этого дерева!-- замѣчаетъ старикъ.
- -- Да, у нея желудокъ не испорченъ!-- шутитъ мой спутникъ.
- -- У нея, братъ, животъ не вспучитъ... Не заболитъ... У нея что у рабочаго: камень проглотитъ -- и то сдержитъ.
- Мальчики начали раскидывать дрова равномѣрно вокругъ конуса въ устье домны и сверху наслоили угля.
-
- Въ это время отъ обжигальной печи, тяжело скрипя и кряхтя, словно старикъ подъ непосильною ношей, приворачиваетъ воротъ колоши съ рудою и флюсами. Конусъ опускаютъ; изъ домны опять взрывается масса пламени, съ трескомъ и ревомъ уносящаяся вверхъ. За дровами насыпаютъ опять руды и флюсовъ; тутъ ужь не пламя, а пыль и миріады искръ летятъ вверхъ... И опять короткій отдыхъ, и опять въ воротахъ серебрится спокойная гладь озера съ зелеными островами и бѣлыми домиками на берегу.
-
- Изъ-подъ конуса, изъ аппарата Паре, газъ выводится въ особый паровикъ для движенія воздуходувной машины. Все разсчитано такъ, чтобы ничего не пропадало даромъ. Сверху насъ повели внизъ по какимъ-то пещерамъ и жиламъ въ бокахъ этой громадной домны. Точно застѣнки старыхъ крѣпостей судились намъ по сторонамъ. Звукъ желѣза гдѣ-то казался звономъ цѣпей, вздохи доменныхъ паровиковъ -- стонами замученныхъ жертвъ. Еще меньшія жилы продѣланы тутъ же; черезъ нихъ дѣйствуетъ воздуходувная машина. Тамъ слышится порывистый свистъ, точно горный вѣтеръ съ силою врывается въ узкое ущелье, ища себѣ выхода изъ отовсюду стѣснившихъ его вершинъ и каменныхъ скатовъ. Вотъ и фурмы, сквозь которыя мы видимъ самое нутро этой чудовищной печи, ярко сверкающее, гдѣ руда обращается въ жидкое молоко, гдѣ плавится и кипитъ камень. Точно заглянули во внутренность волкана, въ пароксизмѣ самой кипучей подземной дѣятельности. Чудятся какія-то огненныя волны тамъ, какіе-то зигзаги яркихъ молній, пронизывающихъ жидкій металлъ. Шумъ тутъ стоитъ такой, какой я слышалъ только въ пермскихъ заводахъ того же рода. Кажется, будто гдѣ-то рядомъ падаетъ масса воды съ громадной высоты на острыя скалы,-- падаетъ и разбивается въ тысячи мелкихъ брызгъ. Съ такою силой воздухъ стремится внутрь, въ самое сердце этой маленькой Этны, откуда въ свою очередь несется клокотаніе шипящей лавы и изрѣдка точно пушечные удары. Оглушенные мы отходимъ отсюда внизъ.
- -- Сейчасъ выпустятъ шлаки.
-
- Позади домны устроены выходы для нихъ. Пузырясь и вскипая круглыми разливами, выступаетъ лава изъ этой норы. Кажется, что это огненныя волны, слѣпящія глаза своимъ желтымъ блескомъ. По краямъ поверхность лавы уже синѣетъ, а изъ выводящаго отверстія все выползаютъ новыя и новыя волны. Жара кругомъ дѣлается невыносимой. Кто-то оретъ; мы ничего не слышимъ. Наконецъ рабочій схватываетъ кишку и направляетъ на кипящую лаву сильную струю воды. Точно злясь на это купанье, лава клокочетъ, пузырится, съ трескомъ лопается, синѣетъ и сѣрѣетъ, причемъ только изъ трещинъ мелькаютъ еще ея красные огненные глаза. Наконецъ она совсѣмъ тухнетъ подъ водою. Остается какая-то ноздреватая, рыхлая губка.
- -- Зачѣмъ это?
- -- А видите ли, такимъ образомъ разрыхленный шлакъ -- отличное средство для удобренія полей. У насъ его свозятъ на фермы и раскидываютъ по землѣ. Онъ возвращаетъ ей золу, которую унесли изъ почвы скошенныя и сжатыя растенія или злаки.
- -- Я нигдѣ не встрѣчалъ ничего подобнаго.
- -- Да это только у насъ и дѣлается.
- -- Что же, лучше урожай на удобренныхъ такимъ образомъ поляхъ?
- -- Еще бы! Подъ вліяніемъ дождя и вѣтра шлакъ разрыхляется такимъ образомъ быстро... У насъ даже крестьяне начали уже кое-гдѣ усвоивать этотъ способъ удобренія.
-
- Мы проходимъ къ устью домны, сквозь которое выходитъ выплавленная руда.
- Путь лежитъ мимо вагранки для переплавки стараго чугуна. Толстая, выпятивъ свое каменное пузо, вся въ грязи, клокочетъ она; видимо, и эта печь перевариваетъ свою пищу.
- -- Это наша черная красавица.
- -- Матрена!-- шутитъ рабочій,-- вымылась бы, а то вся рожа въ грязи.
- Двѣ рядомъ такихъ Матрены отопляются коксомъ; третья -- въ сторонѣ, та требуетъ древеснаго угля.
-
- Работающіе внизу у домны получаютъ уже хорошее вознагражденіе: 65 коп. идетъ имъ въ будни и 85 к. въ праздникъ. Въ мѣсяцъ они зарабатываютъ отъ 18 до 25 рублей, если безъ прогуловъ. Деньги эти и достаются не даромъ,-- жара адская. Кажется, что дышешь раскаленнымъ воздухомъ Сахары, потому что сухой зной пышетъ прямо въ лицо тебѣ, завивая волосъ и заставляя трескаться кожу. У "щели" отверстія, сквозь которое идетъ чугунъ, уже столпился народъ. Шумъ фурмъ, крики людей смѣшиваются вмѣстѣ. Точно сказочная Вальнургіева ночь. Рабочіе здѣсь уже и одѣты лучше, и глядятъ здоровѣе. Лаптей нѣтъ,-- на всѣхъ сапоги -- видъ сытый. Слышатся шутки, обращенныя все къ той же домнѣ.
- -- Эхъ ты, Домна, Домна! Пузо-то набила, теперь мы тебя лѣчить станемъ.
- Въ щели, въ сѣрой массѣ отвердѣвшей руды -- трещины. Въ трещинахъ вспыхиваютъ голубые огоньки.
- -- Ну, ну, пробейка ее... Максимъ, ты парень здоровый, ступай, ступай.
- Приносятъ длинный ломъ аршина въ два.
- -- Какъ разъ по Домнѣ! Ну, братцы, зачинай, зачинай, что ее жалѣть!...
- Ломъ этотъ наставили въ щель и давай молотами пробивать въ ней дыру. Потъ валилъ съ лицъ у рабочихъ.
- -- Съ ей тоже повозишься...
- -- Колоти, колоти молотомъ сильнѣе!
- Кора въ щели не поддавалась.
- -- Ишь за праздники-то работы не было, такъ домна-то и остыла маленько. Литейщики здѣсь?
- -- Издѣся.
- -- Пришли кашу хлебать?
- -- Порцію свою получимъ,-- отшучивались тѣ.
- -- Ты не больно только,-- жжется... Ты подуй сначала.
- -- Ладно... Еще тебя поучимъ.
- У литейщиковъ въ рукахъ были ложки,-- разумѣется, громадныя,-- чашки и ковши.
-
- Наконецъ, кора подалась, ярко блеснувъ золотой, огнистою пробоиной. Проламывавшій кору рабочій живо выдернулъ ломъ и въ первый подставленный ковшъ полилась жидкая струя чугуннаго молока, разомъ освѣтившаго все: и толстую домну, и грязныя вагранки, и потныя лица рабочихъ. Всякій литейщикъ бралъ сколько ему нужно и бѣжалъ въ мастерскую съ своей порціей расплавленнаго металла.
- -- Никого больше?
- -- Никого,-- всѣ сыты!
- Тогда по длинному жолобу чугунъ полился внизъ, въ формы, сдѣланныя въ землѣ. Тутъ онъ охлаждается и для дальнѣйшей переплавки поступаетъ въ вагранки. Въ пермскихъ заводахъ чугунъ, выходя изъ щели, разбрасываетъ тысячи звѣздъ всѣхъ цвѣтовъ. Здѣсь онъ льется густою струей безъ брызгъ, потому что въ людиновскихъ домнахъ онъ выходитъ уже спѣлымъ. По охлажденіи въ изломѣ, онъ оказывается темносѣрымъ, т. е. лучшаго сорта. Посуда и вещи изъ него выходятъ превосходныя. Только на нихъ никогда не прекращаются заказы. Ихъ столько, что заказчики даже ждутъ, хотя всѣ амбары здѣсь до потолка загромождены ими. Ограничивайся заводъ такими работами,-- разумѣется, онъ былъ бы доходенъ; но Мальцовъ задался цѣлію во что бы ни стало вытѣснить иностранныя машины съ русскихъ рынковъ и терпитъ большіе убытки, достигая этой цѣли. Отъ мѣстныхъ издѣлій спеціалисты приходятъ въ восторгъ. Когда мы вошли въ сарай, гдѣ сложены всѣ эти издѣлія, намъ, какъ въ "Сорочинской ярмаркѣ" у Гоголя, пришлось воскликнуть: "чого тутъ нема!" Горшки, заслонки, утюги, печныя дверцы, гири, котелки, громадные котлы, доски для памятниковъ, плиты, гайки, зубчатыя колеса, изящныя чугунныя рамы, какіе-то цилиндры и тысячи другихъ предметовъ, которымъ сразу, пожалуй, не пріищешь и названія. Литейщики, отливающіе все это, получаютъ до 30 рублей въ мѣсяцъ. Плата имъ идетъ съ пуда отлитыхъ ими вещей. Спеціалистъ г. Саймоновъ вотъ что говоритъ по поводу здѣшнихъ работъ изъ чугуна: "приходишь къ заключенію, что литейная часть Людиновскаго завода доведена до высокой степени совершенства. Подобныя тонкія отливки даетъ чугунъ олонецкихъ заводовъ, съ тою только разницей, что выплавляемый изъ болотныхъ рудъ и содержащій вредныя примѣси -- фосфоръ и сѣру, олонецкій чугунъ для переливки въ желѣзо не годится, тогда какъ здѣшній даетъ превосходное". Это было сказано четыре года назадъ. Съ тѣхъ поръ дѣло здѣсь значительно подвинулось и усовершенствовалось.
-
- Сердце завода -- паровая машина; она разгоняетъ кровь по артеріямъ этого громаднаго, изъ камня и желѣза сложившагося, организма. Мы прошли мимо нея; она глухо бьется всѣми своими поршнями и рычагами, выбрасывая паръ по самымъ, отдаленнымъ проводамъ. Оставивъ ее, мы переходимъ въ помѣщеніе среднебойнаго водянаго колеса. Мракъ и сырость. Струи воды льются отовсюду; слышится шумъ какихъ-то ручьевъ и потоковъ, сбѣгающихъ съ колеса въ тускло поблескивающую внизу воду. Шлюзы -- внизу, и отсюда доносится грохотъ неудержимо рвущейся куда-то стихіи. Чугунные пульсы бьются кругомъ; громадные ремни протягиваются вдаль; колесо движетъ ихъ съ громадною силой. Они всѣ направлены въ слесарни и имъ станки безчисленныхъ мастерскихъ Людиновскаго завода обязаны своею жизнью. Это -- то же сердце. Весь заводъ кажется отсюда какимъ-то сложнымъ организмомъ, въ которомъ бьются и работаютъ два сердца, паровое и водяное, уживающіяся рядомъ одно съ другимъ. Я взошелъ на помостъ, устроенный у средины колеса. Громадное, въ 28 футовъ въ діаметрѣ, оно подымаетъ чудовищную массу воды. Ободъ его равняется 14 футамъ въ діаметрѣ. Дѣйствительно, что-то живое, сказочное слышишь и видишь во всѣхъ этихъ взмахахъ громадныхъ орудій, въ этомъ мѣрномъ шумѣ воды, въ этомъ грохотѣ шлюзовъ. Точно попалъ въ самое нутро какого-то чудовища и являешься безмолвнымъ свидѣтелемъ его отправленій, самыхъ таинственныхъ процессовъ жизни, поддерживающихъ этотъ организмъ. Какъ и у фурмъ, чудится грохотъ водопада, и если не поостережешься, то самому можно попасть подъ него, потому что сверху и съ боковъ льются струи воды. Помосты, на которые выходишь, полъ, на которомъ стоишь, дрожатъ и колышатся отъ силы этого движенія. Вверху работаетъ столь же громадный аппаратъ для шлюзовъ; по бокамъ съ грохотомъ движутся какіе-то рукава, шатуны, поддерживающіе безчисленные поршни, мѣха. Самъ какъ-то исчезаешь передъ громадностью этихъ сооруженій, кажешься самому себѣ безсильнымъ, ничтожнымъ.
-
- -- Экое дѣло заведено!-- замѣчаетъ рядомъ крестьянинъ.
- -- А что?
- -- Ужь очень чудесно: и паромъ-то пущаетъ, и водой-то дѣйствуетъ.
- -- Ума не приложишь.
- Другой бородатый мужикъ завѣдуетъ всей этою машиной. Ему все единственно,-- онъ присмотрѣлся къ ней, и она уже не дивитъ его своими размѣрами. Отъ постояннаго грохота и шума кругомъ онъ немного глуховатъ сталъ и молчаливъ.
- -- Слова отъ него не добьешься!
- -- Ужь очень много слушаетъ,-- некогда самому балякать.
- Наконецъ мы уходимъ отсюда. Передъ нами помѣщеніе мѣднолитейнаго цеха. Тутъ отливаютъ разныя машинныя части, части для подвижнаго состава, для земледѣльческихъ орудій. Когда мы здѣсь были, работъ не оказывалось. Начнутся онѣ завтра. Только большая газовая печь горѣла, переваривающая сразу до ста двадцати пудовъ мѣди. Это самое маленькое отдѣленіе мастерскихъ. Здѣсь работаетъ одинъ мастеръ съ девятью литейщиками, четырьмя учениками и двумя чернорабочими. Кругомъ стоитъ масса тиглей, въ которые отливаются мелкія вещи.
-
- -- Пустыня тутъ у насъ пока... Въ слѣдующій разъ, какъ пожалуете, все это горѣть будетъ, закипитъ!... А теперь скучно здѣсь.
- Отсюда мы перебираемся въ мастерскія кузнечнаго цеха. Опять оглушающій шумъ, стукъ молотовъ, свистъ мѣховъ и шорохъ взрывающагося въ горнахъ пламени. Брызги огня разлетаются изъ-подъ молотовъ; желѣзо подъ ними точно жалуется кому-то, скрипитъ и сжимается. Тутъ горятъ три сварочныхъ печи и каждая вмѣщаетъ въ себя до 150 пудовъ металла заразъ; работаетъ одна паровая машина въ шестнадцать силъ и два паровика въ пятьдесятъ силъ каждый. Два паровые молота въ 120 пудовъ каждый и три поменьше, въ 27 пудовъ, разбиваютъ и обжимаютъ громадныя желѣзныя кувалды; пружинный молотъ громыхаетъ тоже, а рядомъ свищутъ массы мѣховъ, вгоняя въ огни семидесяти восьми горновъ сильныя струи воздуха. Тутъ за всѣми этими горнами, печами и молотами работаютъ три мастера, сто кузнецовъ, сто пятнадцать молотобойщиковъ, четыре печника, двадцать подручныхъ, два мальчика, двадцать восемь бабъ и девятнадцать надсмотрщиковъ и машинистовъ.
-
- Мы проходимъ прямою улицей этихъ ярко горящихъ горновъ. Вонъ блеснули зѣвы сварочныхъ печей. Въ нихъ горятъ куски желѣза; другіе уже подъ молотами и разбрасываютъ кругомъ послѣ каждаго удара тысячи золотыхъ брызгъ. Обжимщики въ кожѣ щурятся, чтобы не попало въ глаза. Красивыя, сытыя, совсѣмъ не изморенныя бабы шуруютъ печи. Онѣ бросаютъ туда дрова, переговариваясь и пересмѣиваясь одна съ другой. Тутъ и заработокъ у нихъ не особенный, да трудъ легокъ. Онѣ получаютъ по 20 коп. въ день. Даже мальчики получаютъ больше бабъ,-- имъ идетъ по 25 коп. въ день. Суровые, молчаливые, словно совсѣмъ обожженные рабочіе у сварочныхъ печей получаютъ до 30 руб. въ мѣсяцъ.
- -- Что они у васъ такіе хмурые?
- -- Работа такая. Стоитъ онъ цѣлый день у печи, въ огонь смотритъ.
- -- Такъ что-жь?
- -- И все самъ про себя думаетъ. Вы знаете, кто въ огонь смотритъ, тотъ думаетъ больше и разное ему въ огнѣ чудится.
- -- Вотъ какъ!...
- -- Тутъ рабочіе это отлично знаютъ. Одинъ вотъ разсказывалъ, въ печахъ-то адъ чудится. Такъ онъ и куски желѣза грѣшниками звалъ: "принеси грѣшника". Всякій разъ, какъ бросалъ въ сварочную печь желѣзо, такъ и воображаетъ себѣ, какъ на томъ свѣтѣ въ геену будутъ грѣшниковъ и злодѣевъ всякихъ кидать. Знаете, отъ огня ужасно фантазія разыгрывается. Вы что думаете?
- -- На Уралѣ такія же явленія замѣчалъ я.
- -- Это довольно общее. А другимъ въ огнѣ цѣлые города чудятся, люди, лица какія-то мелькаютъ, бѣгутъ какія-то серебряныя змѣи, золотыя саламандры возятся между ними, брилліантовыя волны струятся по темнымъ пока кускамъ желѣза, кровавыя пятна какія-то вскипаютъ на нихъ. Не мудрено, что какому-нибудь старику и адъ почудится. Мерещатся изъ огня простирающіяся къ нему руки. Голоса слышатся!...
-
- Самый громадный отдѣлъ завода -- слесарныя мастерскія. Положительно утомляешься, проходя по нимъ.
- Слесарный цехъ раздѣляется на четыре разряда. Въ первомъ приготовляются части для паровыхъ и другихъ машинъ и для земледѣльческихъ орудій. Тутъ два гидравлическихъ колеса діаметромъ въ 10 метровъ каждое. Сила ихъ: перваго въ 60, автораго въ 70. Паровая машина въ 100 силъ, восемь цилиндрическихъ мѣховъ отъ 40 до 50 силъ каждый, два гидравлическихъ пресса діаметромъ на 10", десять строгальныхъ станковъ, 41 токарныхъ, 16 сверлильныхъ, четыре долбежныхъ, пять торцовыхъ, два обрѣзныхъ, два винтовальныхъ, одинъ для провѣрки валовъ, два штамповальныхъ, одинъ паровой ножъ, одна угольная мельница, 90 тисковъ слесарныхъ. За всѣми этими станками и орудіями работаютъ восемь мастеровъ, 376 мастеровыхъ, 70 учениковъ, 16 женщинъ, 30 чернорабочихъ.
-
- Во второмъ слесарномъ отдѣленіи выдѣлываются части для паровозовъ и локомобилей. Тутъ одинъ паровой локомобиль въ 16 силъ и одна калильная печь, 17 строгальныхъ станковъ, 67 токарныхъ, 18 сверлильныхъ, 16 долбежныхъ, 22 торцовыхъ, 5 винтовальныхъ, одинъ зуборѣзный, одинъ шиповальный, 106 тисковъ слесарныхъ, одинъ пружинный молотъ. Рабочая сила: 5 мастеровъ, 290 мастеровыхъ, 45 учениковъ, 10 женщинъ, 12 чернорабочихъ.
- Въ третьемъ слесарномъ отдѣленіи обжигаются и отдѣлываются печи, дверцы, камины и т. п. Здѣсь одинъ локомотивъ въ 10 силъ, три сверлильныхъ станка, одинъ токарный, одинъ притирочный, два шиповальныхъ, 116 тисковъ. За ними заняты два мастера, 100 мастеровыхъ, 40 учениковъ, 3 чернорабочихъ, 10 женщинъ.
-
- Наконецъ, въ четвертомъ отдѣленіи отдѣлываются части для вагоновъ, сбираются земледѣльческія орудія. Тутъ строгальный станокъ, 14 токарныхъ, 7 сверлильныхъ, одинъ долбежный, одинъ торцовый, пять винтовальныхъ, два шиповальныхъ, три штамповальныхъ, 35 тисковъ. Рабочихъ: 2 мастера, 60 мастеровыхъ, 18 учениковъ, 5 женщинъ и 2 чернорабочихъ.
- Тутъ центръ заводской дѣятельности. Ряды камеръ, занятыхъ исключительно слесарнымъ дѣломъ, сплошь заставленныхъ машинами, станками. Безчисленные приводы и ремни двигаются вверху и вертятъ сотни механизмовъ. Отъ однихъ ремней стоитъ какое-то стихійное шуршаніе, а тутъ еще грохочутъ паровики и локомобили, визжитъ, положительно визжитъ желѣзо подъ строгальными аппаратами. Здѣсь вообще какое-то вавилонское столпотвореніе,-- ничего даже не сообразишь. По крайней мѣрѣ я совсѣмъ не могъ дать себѣ отчета, что здѣсь дѣлается. Голова разбаливалась, точно тысячи этихъ молотковъ стучали въ черепъ, точно эти безжалостные винты ввертываются въ него, а не въ стонавшее и плакавшееся подъ ними желѣзо. Тамъ глухо работаетъ паровой ножъ, отсѣкая толстые куски желѣзныхъ частей, тутъ какія-то машины стираютъ металлическія доски, такъ что каждый атомъ ихъ вздрагиваетъ, а сѣрая желѣзная пыль тучей поднимается въ воздухъ. Пронзительно визжитъ пила и сверлильный станокъ, вѣеромъ разбрасывая кругомъ желѣзныя стружки. Какіе-то особенные ножи нарѣзываютъ толстые бруски, снимая съ нихъ цѣлые слои коробящагося, какъ береста на огнѣ, металла. Въ сторонѣ стоятъ чистенькія, изящно-отдѣланныя машины, съ массою самыхъ непонятныхъ для меня частей. Неподвижныя, онѣ только ждутъ пароваго привода -- этой души, которая бы ихъ оживила. Проковка, обточка и шлифовка желѣза доведены здѣсь до щегольства, не говоря уже о томъ, что всякая вещь дѣлается отчетливо, прочно и приготовляется весьма вѣрно. Еще нѣсколько лѣтъ тому назадъ стальные бандажи получались здѣсь съ петербургскаго Обуховскаго завода, но теперь они приготовляются въ Людиновѣ, причемъ, по словамъ техниковъ, не уступаютъ лучшимъ англійскимъ издѣліямъ этого рода. Съ нами заводы посѣщалъ французскій инженеръ,-- не упомню уже теперь его фамилію. Онъ при видѣ только-что изготовленной здѣсь строгальной машины пришелъ въ совсѣмъ непонятный для меня телячій восторгъ.
-
- Слесаря совсѣмъ уже выдѣляются изъ общаго типа рабочихъ. Это народъ серьезный, изобрѣтательный и умный.
- -- Мы все время при машинѣ, -- по неволѣ мозтами-то пошевелишь. За нее не зная приняться нельзя. Ее тоже понимать надо!
- -- Тутъ до всего дойдещь. Въ ней, въ машинѣ, ума много!
- -- У нихъ удивительное чутье,-- объясняетъ французъ, работающій здѣсь.-- Привезутъ самый сложный механизмъ, весь онъ въ частяхъ лежитъ. Взглянетъ рабочій на чертежъ и нюхомъ его какъ-то пойметъ. Бывало только руками разведешь.
- -- Вотъ у насъ тутъ Баба есть, такъ она не нахвалится нами.
- -- Какая баба?
- -- А механикъ нашъ.
- Баба оказалась французомъ Бобеномъ, завѣдующимъ слесарными мастерскими. Здѣсь только трое чужихъ. Главноуправляющій всѣмъ ганноверскій инженеръ Басонъ, инженеръ Дюссо, сынъ московскаго, и Бобенъ.
-
- Слесаря, какъ народъ толковый и умный, держатся совсѣмъ отлично отъ другихъ рабочихъ. Они хорошо держатся, почитываютъ, интересуются всѣмъ. Семьи ихъ зажиточныя, потому что мастеровой можетъ здѣсь заработать отъ 26 до 48 рублей въ мѣсяцъ. Дома у нихъ свои, дрова ничего не стоятъ, хлѣбъ и припасы даетъ имъ заводъ, скупающій ихъ по дешевымъ цѣнамъ и такъ же продающій своимъ рабочимъ. Сталь и желѣзо кладутъ какой-то особенный отпечатокъ на работниковъ. Въ самомъ дѣлѣ, я не разъ наблюдалъ это. Имѣющіе дѣло съ деревомъ вырабатываются въ мягкихъ и не совсѣмъ положительныхъ людей, за то на металлическихъ занятіяхъ вырабатываются ужасно сильные характеры, точно всѣ эти массы желѣза, мѣди, чугуна сообщаютъ имъ свою крѣпость и неподатливость. Тутъ и воздухъ какой-то особый. Въ этихъ мастерскихъ вы дѣйствительно ощущаете запахъ желѣза и стали. Онъ густо распространяется въ атмосферѣ, которою дышутъ.
-
- Вотъ, напримѣръ, самое характеристичное лицо передо мною. Большая печь для прокаливанія желѣзныхъ листовъ:, красное пламя рвется оттуда во всѣ скважины; слышится его свистъ и клекотъ издали. Прямо у устья печи высокій, жилистый рабочій. Весь -- изъ мускуловъ, на диво сложенный. Умные, нѣсколько воспаленные отъ огня глаза упорно смотрятъ на васъ и не опустятся навѣрное не передъ кѣмъ; крупныя черты дышутъ энергіей и силой. Выпуклый упрямый лобъ прекрасно сформированъ, губы сжаты, подбородокъ совсѣмъ такъ, какъ рисуютъ у Наполеона перваго. Заговорилъ я съ нимъ,-- оказался знающій человѣкъ. Привычка мыслить сказывается въ каждомъ словѣ. Какъ не похожи на него еще недавно попадавшіеся мнѣ жиздринскіе крестьянскіе типы, загнанные совсѣмъ, измученные на безкормицѣ и безработицѣ, совсѣмъ безнадежные для будущаго.
-
- Хлѣбопашецъ, съ поэтическимъ складомъ своей фантазіи, съ любовью къ природѣ и иногда даже съ пониманіемъ ея, все-таки оказывается простымъ крестьяниномъ рядомъ съ этими мастеровыми, всю свою жизнь возящимися съ машинами. Я не знаю, можетъ-быть въ первыхъ сосредоточиваются всевозможныя добродѣтели, но во вторыхъ несравненно болѣе жизненной энергіи, способностей, изобрѣтательности. Несмотря на то, что заводскій рабочій живетъ лучше землепашца, въ немъ уже явилось недовольство своимъ положеніемъ и растетъ протестъ. Здѣсь, напримѣръ, положеніе дѣлъ лучше, чѣмъ у сосѣдей: люди обезпечены, сыты и -- главное -- о нихъ заботятся, все для нихъ дѣлается; тѣмъ не менѣе пришлось мнѣ самому слышать весьма знаменательныя фразы.
- Было, напримѣръ, освященіе гуты. Сошлась вокругъ Мальцова толпа рабочихъ.
- -- Трудно, братцы, всѣмъ трудно нынче. Бѣда,-- заказовъ нѣтъ.
- -- Какъ не трудно... Милліоны страдаютъ!-- слышится изъ толпы.
- Смотрю, желчное, желтое лицо, глаза блестятъ лихорадочно, по лицу бѣжитъ судорога.
- -- Да, братъ, страдаютъ.
- -- Всю жизнь работаю, семеро дѣтей, бока болятъ! Заѣли рабочаго человѣка господа, совсѣмъ заѣли! Коли бы не вы, и здѣсь бы не жить! Безъ васъ начнутъ изъ насъ кровь точить!... Пропадать рабочему человѣку надо, совсѣмъ пропадать!
- Дрожитъ весь.
- -- Это я видѣлъ, какъ съ нами на другихъ фабрикахъ. Со скотомъ легше.
- Вытянулъ руку, сжалъ кулакъ.
- -- То-есть во-какъ!... Помирать буду, а не забыть, какъ они насъ, рабочихъ людей, заѣли!
- -- Это ты совсѣмъ слово неподобное говоришь,-- сталъ его укорять священникъ.
- -- Вы посмотрите-ка, батюшка, что по другимъ округамъ дѣлается! Совсѣмъ насъ богачи убили, душать и кричать не велятъ. А у меня вотъ отъ работы бока...
- -- А ты забылъ, легче вельбуду внити въ ушко игольное, нежели богатому...
- Рабочій и смотрѣть не сталъ, отмахнулся и прочь пошелъ.
- -- Зачѣмъ ему въ ушко игольное? Онъ, братъ, себѣ и здѣсь царствіе небесное устроитъ, сдѣлай милость!
-
- И тутъ нарождается противу капитала грозная сила. Она растетъ и крѣпнетъ подъ гнетомъ, какъ крѣпнетъ чугунъ подъ паровымъ молотомъ, извергая изъ себя всѣ постороннія примѣси.
- Изъ слесарныхъ мы отправились въ клепальни.
- Тутъ производится клепаніе паровиковъ и сборка паровозовъ съ помощію трехъ локомобилей въ 44 силы всѣ вмѣстѣ, гидравлическаго пресса, мѣховъ, четырехъ штамповальныхъ и четырехъ болтовыхъ, одной гаечной машины, ножей паровыхъ и приводныхъ, трехъ строгальныхъ станковъ, десяти сверлильныхъ, одного долбежнаго, двухъ загибальныхъ, одного правильнаго, трехъ паяльныхъ горновъ, 70 тисковъ. Заняты въ этомъ цехѣ 6 мастеровъ, 300 мастеровыхъ, 35 учениковъ, 30 женщинъ, 10 чернорабочихъ. Тутъ все заставлено машинами, локомобилями, паровозами, которые собираются въ этомъ отдѣленіи. Вонъ, напримѣръ, локомотивъ громадный, онъ весь почти готовъ, но его со всѣхъ сторонъ облѣпили рабочіе, какъ мухи въ жаркое лѣто, сѣвшія на мирно пасущагося быка. За сборъ всего паровика малаго имъ платится 160 р., большаго 250 руб. Это дѣлится между восемью человѣками, составляющими такимъ образомъ артель.
- -- Что-жь, выгодна эта работа?
- -- Какъ когда... Въ хорошее время отъ 25 до 30 руб. въ мѣсяцъ придется.
- -- А въ другое?
- -- А въ другое и по двадцати -- слава Богу!
- -- Тутъ вѣдь какъ бываетъ... Сбираешь машину -- вотъ бы и конецъ, а какая-нибудь часть въ другихъ мастерскихъ еще не готова,-- ну, и гуляй, теряй время понапрасну.
- -- Ничѣмъ развѣ другимъ заняться нельзя?
- -- У насъ такъ: одна артель собираетъ каждую машину. Если работы нѣтъ, къ другой не приступишься,-- тамъ свои работаютъ.
- -- А иной работы нѣтъ?
- -- Мы не привычны... Мы сборщики издавна.
-
- Въ другомъ отдѣленіи клепальнаго цеха еще болѣе наставлено всякихъ громадныхъ сооруженій. Тутъ и громадные чугунные ворота, и черные, еще не крашенные, паровозы, какія-то необычайныя по величинѣ желѣзныя трубы. Вонъ, напримѣръ, совсѣмъ готовая, уже собранная, банная печь; можно подумать, что въ баню, гдѣ она будетъ стоять, придутъ мыться слоны и носороги. Въ ней легко можно было бы сжарить допотопнаго мамонта, еслибы на этомъ же заводѣ былъ приготовленъ достаточный для того противень. Грохотъ здѣсь стоитъ оглушительный, стукъ молотковъ, шуршанье и громъ какихъ-то толстыхъ желѣзныхъ листовъ. Древній грекъ подумалъ бы, что онъ попалъ въ лабораторію грома къ Зевесу.
- -- Правда, какъ всѣ это величаво и по-своему красиво?-- восхищался мой спутникъ французъ.
- Своеобразная поэзія механическаго желѣзнаго дѣла!
- Вонъ совсѣмъ черный паровозъ. Его начинаютъ красить.
- -- Мы это сейчасъ ея тувалетъ начнемъ,-- говорятъ рабочіе.-- Недолго наша красавица въ грязи будетъ.
- -- Вотъ вымоемъ ее, покрасимъ, подрумянимъ, брови ей подсурмимъ -- совсѣмъ дама станетъ, какъ къ городу бываетъ, а то еще и лучше, потому что къ городу бабы хлипкія да жидкія.
-
- Вотъ одинъ локомотивъ еще только собранъ. Одинъ рабочій забрался внутрь, другой снаружи. Раскаленными гвоздями заклепываютъ предварительно просверленныя дыры. Грохотъ такой, что сидящій внутри, по выходѣ оттуда, я думаю, долго еще не можетъ очнуться. Нужно здѣсь и уши имѣть такія же, каковы и эти локомотивы, печи, паровики, и изъ того же самаго матеріала. Бассонъ, завѣдующій Людиновскимъ заводомъ, уже оглохъ, и другіе мало-по-малу глохнутъ. Это здѣсь неизбѣжно. Тутъ желѣзо и сталь орутъ во всѣ свои громадныя пасти и если стѣны Іерихонскія когда-то пали отъ звуковъ еврейскихъ трубъ, то, я думаю, отъ этихъ звуковъ и зданія филистимлянскаго города не остались бы цѣлыми.
-
- Кончилъ рабочій вколачивать,-- выскочилъ другой извнутри. Стоитъ оболдѣвшій совсѣмъ.
- -- Чего ты?-- спрашиваютъ его.
- Хлопаетъ глазами,-- видимо, ничего не понимаетъ.
- -- Очумѣлъ!...
- -- Недавно онъ потому. Скоро привыкнетъ. У насъ дѣло это не трудное. Тяжело первое время только.
- Рядомъ подымается грохотъ еще пронзительнѣе. Это начали заклепывать новую трубу. Совсѣмъ какъ живая оретъ она подъ ударами большихъ молотовъ.
- -- Еще бы!... Тебѣ бы калёный гвоздь въ шкуру забивать стали, тоже бы заоралъ тогда.
- Удивительная манера у рабочихъ одушевлять всѣ инструменты и механизмы, съ которыми они имѣютъ дѣло!
-
- Вотъ цѣлыя улицы сварочныхъ печей Симменса. Справа и слѣва сквозь заслонки слышенъ шумъ пламени и розовые языки его рвутся во всѣ щели, облизывая черную кирпичную кладку. Вонъ другая улица такая же: направо Симменсовы, налѣво сталеварни Мартена. Сталь здѣсь варится прямо изъ чугуна, мелкаго желѣза, желѣзнаго скрапа и обломковъ старой стали. Проходя мимо устьевъ, мы слышимъ, какъ тамъ ворчитъ расплавленный металлъ, герметически закупоренный въ самое нутро этихъ аппаратовъ. Въ углу валяются горы бандажей, прямо отлитыхъ изъ стали и еще не отдѣланныхъ. Меня приглашаютъ сойти внизъ въ газовикъ. Мы опускаемся какими-то темными проходами. Въ норѣ этой едва дышешь отъ дыму. Онъ окутываетъ со всѣхъ сторонъ, ѣстъ глаза, струится въ носъ и ротъ. Густой какой-то, жирный... Мы попадаемъ въ зарядникъ, куда поступаютъ и откуда сбрасываются внизъ дрова. Тутъ дымъ еще гуще. Сѣрые клубы его замѣняютъ воздухъ. Еще минута -- и голова начинаетъ кружиться. Въ трубы, чтобы по нимъ не проходилъ газъ, сыплятъ лопатами опилки. Изъ этой лабораторіи газъ поступаетъ въ сварочныя печи и дѣлаетъ тамъ свое дѣло. Быстро, собирая послѣднія силы, мы вбѣгаемъ вверхъ на чистый воздухъ, подъ сараи сварочныхъ печей, и опять слышимъ клокотаніе металла за ихъ заслонками, опять въ глаза намъ свѣтитъ проникающее сквозь ихъ щели розовое пламя. На пробу вытащили изъ склада длинную полосу желѣзную, холодную уже. Нужно было испытать гибкость ея. Загнули ее разъ, другой, третій, до восьми, и кусокъ въ 16 дюймовъ толщины не далъ нигдѣ трещины, несмотря на то, что загибали его сплошь и били молотами, пока внутреннія стѣнки сгиба не сошлись совсѣмъ. Это -- высокопробный металлъ, выходящій изъ здѣшнихъ печей.
-
- Сталевары получаютъ по мѣстнымъ цѣнамъ весьма высокое вознагражденіе -- по 50 руб. въ мѣсяцъ.
- Наступилъ вечеръ, и въ мастерскихъ зажгли газъ.
- -- Откуда это у васъ?
- -- Къ намъ изъ Царицына доставляютъ нефтяные остатки, мы изъ нихъ и приготовляемъ.
- -- Какъ вамъ нравится наше Людиново?
- -- Я еще не могу дать себѣ отчета.
- -- Почему?
- -- Слишкомъ много всего. Подавляетъ.
- -- Да, а къ Мальцову перешло когда, знаете ли, что здѣсь было?
- -- Ну-съ?
- -- Домна, кричныя горна, да семь слесарей!
-
- Въ этомъ сталеварномъ отдѣленіи, кромѣ печей, вмѣщающихъ въ себѣ стали и металла въ ломѣ по 245 пудовъ каждая, есть еще двѣ пудлинговыхъ печи. Здѣсь работаютъ четыре паровика отъ 40--50 силъ каждый, гидравлическое колесо въ 60 силъ и одна турбина въ 30 силъ. Тутъ же масса исполнительныхъ механизмовъ и вальцовочныхъ станковъ, четыре паровыхъ молота, одинъ гидравлическій прессъ, двѣ паровыя пилы въ 10 силъ, станъ для прокатки бандажей, паровой ножъ, три токарныхъ станка. Тутъ и разряды рабочихъ разнообразнѣе. Завѣдуютъ дѣломъ четыре мастера, у нихъ 10 катальщиковъ, 30 подручныхъ, 6 пудлинговщиковъ, 15 газовщиковъ, два сталевара, у нихъ 4 подручныхъ, 30 женщинъ и 18 чернорабочихъ. Сверхъ этого, занимающагося прокаткою круглаго, угольнаго и другаго сортоваго желѣза, отливкой и прокаткою стали, отдѣленія, есть еще другое того же цеха, гдѣ производится прокатка желѣза кубоваго, котельнаго, листоваго и т. п. Тутъ пять сварочныхъ печей, три паровика, двѣ паровыхъ машины, гидравлическое колесо, двѣ сушильни. Въ этомъ разрядѣ пять станковъ вальцовыхъ, одинъ паровой молотъ, одинъ пружинный, паровая пила, четыре гидравлическихъ пресса, одинъ загибальный станъ и одинъ токарный, три штамповальныхъ машины, ножъ паровой, ножъ дѣйствующій приводомъ, гаечный и проволочный аппараты. Тутъ трое мастеровъ, 35 катальщиковъ, 20 подручныхъ, 50 слесарей, машинистовъ и смотрителей, 6 газовщиковъ, 34 женщины, 12 чернорабочихъ.
-
- -- Вамъ теперь надо посмотрѣть еще наше деревянное отдѣленіе.
- -- Какое деревянное?
- -- Да столярное и другія: модельное и чертежное.
- Переходъ отъ желѣза къ дереву разомъ подтвердилъ мое прежнее наблюденіе.
- Не было этихъ сухихъ, суровыхъ типовъ, которые я видѣлъ въ слесарныхъ; не было озлобленныхъ, хмурыхъ лицъ. Здѣсь въ сравнительной тишинѣ спокойно работали надъ деревомъ добродушные столяры, чисто одѣтые, многіе въ очкахъ. Внизу на металлическихъ работахъ подъ огнемъ печей, въ дыму паровиковъ, невозможно носить ничего кромѣ лохмотьевъ,-- платье горитъ на человѣкѣ. Тутъ совсѣмъ иное дѣло. Пахнетъ вмѣсто газа и дыма смолистымъ запахомъ сосны. Точно въ свѣжій лѣсъ попалъ послѣ теплаго дождя, когда каждое дерево привѣтливо дышетъ вамъ на встрѣчу. Кое-гдѣ дерево скрипитъ подъ желѣзными инструментами, больно ему и кряхтитъ оно, жалуясь на безжалостную руку. Тутъ всѣ внимательно сосредоточены. Дерево -- матеріалъ легкій: не доглядѣлъ -- и испорчено оно. Дерево мягче -- и натура мягче.
- -- Что вы здѣсь получаете въ мѣсяцъ?-- спрашиваю я у одного рабочаго въ очкахъ, философски уставившагося на кусокъ дуба.
- -- Да рублей по тридцати въ мѣсяцъ,-- взглянулъ онъ на меня въ очки.-- Мальчики которые -- тѣ по пяти рублей, пока пріучатся къ нашему дѣлу.
- -- А какая работа здѣсь?
- -- Разная. Мы части машинъ дѣлаемъ, которыя изъ дерева, выдѣлываемъ модели, сбираемъ машины земледѣльческія.
-
- Тутъ у рабочихъ въ рукахъ рисунки различныхъ проектовъ, которые нужно воспроизвести изъ дерева. Всякая новая машина, прежде чѣмъ она будетъ приготовлена на заводѣ, является здѣсь въ видѣ модели. Эти образцы тутъ дѣлаются съ замѣчательнымъ изяществомъ. Столярныхъ нѣсколько отдѣленій и народа здѣсь работаетъ не мало на трехъ токарныхъ станкахъ и 90 верстакахъ. Всего здѣсь два мастера, два модельщика, 88 мастеровыхъ, 36 учениковъ, одна женщина и двое чернорабочихъ. Изъ дерева приготовляются формы для стекла. Тутъ же почему-то работаются и манометры, которыми заводъ можетъ по праву хвалиться. Вотъ что между прочимъ говорятъ о нихъ спеціалисты:
- "Мы сравнивали манометры французскіе и людиновскіе. Для сравненія чувствительности того и другаго оба привинчивали къ желѣзной трубочкѣ, соединяющейся съ небольшимъ гидравлическимъ прессомъ. Накачивая насосъ, можно видѣть, что стрѣлки обоихъ манометровъ до поразительной точности тождественны въ своихъ показаніяхъ давленія воды, а слѣдовательно и пара" (Земледѣльческая Газета 1877 г., стр. 372).
-
- Мастеровые, приготовляющіе манометры, смотрятъ весьма интеллигентно; они заработываютъ на сравнительно легкомъ трудѣ отъ 35 до 45 руб. въ мѣсяцъ.
- -- Въ нашей наукѣ ума надо!-- говорятъ они.
- -- Тутъ все разсчетъ. Тутъ безъ цифры ничего не сдѣлаешь.
- -- Цифру знать требуется, чтобъ она завсегда передъ тобой стояла, какъ листъ передъ травой, готовая!...
- Неподалеку -- чертежная. Рядъ залъ, занятыхъ рисовальщиками и чертежникажи изъ крестьянъ, окончившихъ мѣстныя училища. Тутъ уже совсѣмъ другіе типы. Несмотря на форменный сѣрый армякъ, лица бритыя, чиновничьи. Мы наскоро прошли мимо, торопясь попасть въ отдѣленіе земледѣльческихъ машинъ, гдѣ осмотрѣли или изобрѣтенные здѣсь, или усовершенствованные соломорѣзки, молотилки, плуги, просорушки, сѣялки, вѣялки всевозможныхъ системъ. Не ограничиваясь своими, заводъ выдѣлываетъ также англійскія, американскія, германскія. Но о нихъ мы скажемъ потомъ въ одной изъ слѣдующихъ главъ нашего разсказа.
-
- Намъ, разумѣется, могутъ поставить въ упрекъ изобиліе цифръ, приведенныхъ здѣсь, но иначе и нельзя было и обрисовать всей громадности этого предпріятія,-- иногда цифра краснорѣчивѣе всякаго разсказа. Кстати уже, чтобы покончить съ ними, я приведу общую вѣдомость всѣхъ работающихъ на заводѣ. Всего здѣсь числится круглымъ счетомъ: механиковъ 3, мастеровъ 60, мастеровыхъ 1.800, учениковъ 300, женщинъ 250, писарей и приказчиковъ 35, чернорабочихъ 500 человѣкъ; Кромѣ того -- масса народа, которая продовольствуется на счетъ заводовладѣльца. Здѣсь въ заводскомъ магазинѣ распродано по дешевой цѣнѣ и выдано такъ, въ помощь рабочимъ, слѣдующее количество, за исключеніемъ тѣхъ, которыя они покупаютъ въ другихъ пунктахъ: муки ржаной 218.897 пуд., пшеничной -- 10.475 пуд., крупъ гречневыхъ -- 23.013 пуд., масла коноплянаго -- 3.722 пуда, соли -- 8.441 пудъ, сала свинаго -- 2.771 пудъ, говяжьяго -- 577 пуд., солонины -- 3.208 пуд., рыбы и сельдей -- 1.956 пуд., овса -- 22.117 пуд., мыла -- 1.676 пуд., чаю -- 314 пуд., сахару -- 3.355 пуд., масла деревяннаго -- 1.222 пуда.
- Менѣе значительные продукты мы не приводимъ.
- Вся эта масса потребляется только рабочими, живущими на своемъ содержаніи.
-
- Правила для рабочихъ, если, напримѣръ, ихъ сравнить съ уральскими, въ высшей степени снисходительны.
- Каждый рабочій по третьему звонку обязанъ быть у главныхъ воротъ завода и тотчасъ же приступать къ работѣ. За самовольный прогулъ или отлучку съ рабочаго взыскивается по усмотрѣнію заводскаго управленія, но не болѣе какъ по 25 коп. за четверть сутокъ. Разсчетъ производится 13 числа каждаго мѣсяца. Школы и больницы содержатся на счетъ управленія. Больные пользуются и лѣчатся въ нихъ на полномъ его иждивеніи. Здѣсь для этого служатъ докторъ и четыре фельдшера. Въ больницѣ постоянныхъ кроватей 25, но по мѣрѣ нужды прибавляется сколько нужно. Въ Людиновѣ имѣется аптека, какъ и въ Дядьковѣ.
-
- Для того, чтобъ еще яснѣе опредѣлить дѣятельность завода, нужно прибавить одно: всѣ машины, станки, паровики, гидравлическіе прессы и проч., дѣйствующіе здѣсь, приготовлены на самомъ заводѣ. Въ настоящее время чужаго здѣсь ничего нѣтъ.
- На другой день мы окончили осмотръ этого Шеффильда, посѣтивъ его вторично днемъ.
- Когда мы вышли, солнце ярко свѣтило. Рабочіе бѣжали къ какой-то, какъ намъ показалось, часовнѣ, заваленной совсѣмъ бандажами, желѣзными частями машинъ, всякимъ ломомъ, бракованными орудіями, между которыми выдѣлялись свѣжестью красокъ совершенно новыя, только-что приготовленныя, вещи.
- -- Куда это идутъ всѣ?
- -- Да къ колодцу. Тутъ у насъ исцѣлительный колодезь есть.
- -- Это еще что за исцѣлительный?
- -- Да мы мекаемъ такъ о немъ. Лѣтомъ мы такъ упариваемся за работой, что у насъ на тѣлѣ соль выступаетъ. Бросишься къ колодцу съ жару, вода какъ ледъ, пьешь ее жадно,-- ну, точно вотъ въ книжкахъ пишутъ, верблюды, которые въ пустыняхъ. Пьешь, а никогда не бывало, чтобы нутро отъ ей страдало, либо хворь какая захватила. Такъ мы его исцѣлительнымъ и прозвали. Вода у насъ тутъ крѣпкая, сильная.
-
- Когда, нѣсколько часовъ спустя, я вышелъ на балконъ, солнце палило уже во всю, на небѣ не было ни облачка. Озеро чисто. Въ золотистой дымкѣ далей тихіе лѣсистые берега его точно погрузились въ сладкую дрёму и спятъ себѣ надъ зеркальною поверхностью воды. Направо изъ заводскихъ трубъ клубится дымъ. Тамъ, въ этой массѣ строеній, стучитъ и бьется желѣзное сердце этой громадной лабораторіи труда и предпріимчивости, бьются паровики-пульсы и по его безчисленнымъ жиламъ разгоняютъ паръ въ самое отдаленные закоулки. Съ высокой колокольни красивой людиновской церкви звонили въ колоколъ.
-
|